Коммуникации важны во всех сферах общественной, экономической и промышленной жизни, именно поэтому сегодня академическое филологическое образование становится одним из самых продуктивных фундаментов для быстрого обретения навыков коммуникации, комментирования, построения диалога, извлечения и представления смыслов.
Прикладные дисциплины стоят на плечах у фундаментальных — можно выпекать прекрасный хлеб, не зная, как растет пшеница, но для производства качественного интеллектуального продукта надо иметь глубочайшие корни. Бакалавриат выращивает корни, а магистратура — это время их прорастания. И вот тут имеет смысл подумать о том, почему выбирается филологическая магистратура после бакалавриата? Какие есть пути в целом?
— Как экономист или IT-специалист, владеющий другим подходом к обработке информации, может стать филологом?
Оксана Замятина, старший преподаватель департамента литературы и межкультурной коммуникации факультета гуманитарных наук
Человек, специализирующийся на нефилологических областях знания, может осознать, что хочет увидеть мир шире. Его не надо учить сбору информации — он это умеет. Зато мы ему дадим максимально глубокое точечное знание и знакомство с крупными величинами, покажем те точки применимости, в которые он может войти. Его не надо заново учить, ему нужно только показать двери, он сам их откроет.
Поэтому было бы очень здорово, если бы в нашу магистратуру шли не только филологи, но люди с каким-то принципиально иным бэкграундом. И вот тогда будет очень круто! Они для себя смогут найти совершенно новое знание, а нам привнести свежее дыхание.
К слову, один из ведущих специалистов по русскому авангарду и один из самых успешных современных филологов Андрей Анатольевич Россомахин по образованию как раз экономист. Существует почти апокрифическая история, что поступать в магистратуру он пришел в форме таможенного служащего.
И он, кстати, будет преподавать на нашей программе. Андрей Анатольевич Россомахин — научный редактор серии «Авангард», автор более 40 научных изданий. Он будет учить тому, как можно построить, придумать, спродюсировать научное издание. То есть, у магистранта будет возможность с нуля вместе с блестящим профессионалом в этой области построить прототип, а в идеале за 2 года учебы получить даже реальное исполнение в виде изданного продукта. Такое тоже возможно — книги сейчас издаются невероятно быстро.
Один из ведущих сегодня теоретиков литературы в области лирики и теории стиха — это Юрий Борисович Орлицкий — профессор Российского государственного гуманитарного университета будет читать часть курса, посвященную поэтике и интерпретации поэтического текста основываясь на его форме. Возможность учиться у лучших — один из многих бонусов, которые дает магистратура.
Также у нас есть предварительная договоренность с Игорем Евгеньевичем Лощиловым. Это один из крупнейших специалистов по региональному авангарду, то есть человек, который в прямом смысле слова, открыл большое количество забытых имен. В профессиональной среде все, что сделано Лощиловым, — это почти знак качества. И это, кстати, пример того, как филолог может формировать некое поле вкусов, — он ведет ютуб-канал, на котором периодически выкладывает в собственном прочтении тексты, — либо известные, либо малоизвестные, но это всегда совершенно классные тексты. У Игоря Евгеньевича совершенно фантастическое чутье, помноженное на профессионализм.
Мне кажется, что магистратура, которая построена именно в трех очень конкретных треках — поэтика, интерпретация и комментарий, будет полезной и для IT-специалиста, и для экономиста, поскольку очень много будет зависеть не от направленности базовых знаний, а от того, насколько человек сам готов их добирать.
Ксения Деменева: Тут мне еще видится очень важной мысль Альбуса Дамблдора, что распределяющую шляпу надевают на головы студентов Хогвартса слишком рано. С филологией такая же история — дело в том, что человека может потянуть в филологию в 25, 30 или даже в 40 лет — когда угодно.
— То есть даже если человек закончил бакалавриат несколько лет назад, вы все равно его готовы принять на конкурсной основе?
Ксения Деменева: Конечно, почему бы и нет? И может быть, это будет более успешный путь, чем идти только по филологии исключительно, не сворачивая никуда. Филология имеет одно свойство — по ней скучаешь, эта тяга никогда не отпускает, это как тоска по родине.
— А в чем она выражается?
Оксана Замятина: Хочется читать, хочется понимать, хочется обсуждать! И часто бывает — просто не с кем. Как человек, который разрывал свою филологическую жизнь почти на 10 лет, я могу сказать, что привычка следить за книжными новинками остается с тобой навсегда. Это почти физическая потребность.
Ксения Деменева: Но самое главное — это обсудить, одиночество с книгой — оно невыносимо. Хочется куда-то пойти, поговорить с людьми, которые говорят с тобой на одном языке.
Оксана Замятина: Сегодняшний мир может быть воспринят как глобальный текст, перенасыщенный разнородной информацией, — рассказ ради рассказа. Понятно, что в условиях такого мира востребованным будет специалист, умеющий определять тип нарратива, вскрывать законы его функционирования, предлагать варианты взаимодействия с ним — как классические, так и нестандартные.
Очевидно, что таким специально обученным человеком становится филолог. Наша магистратура задумана в рамках сложной парадигмы, совмещающей академизм получаемых знаний с практикоориентированными стратегиями их реализации. Филологическая магистратура формирует особую оптику при работе с информацией — от пристального вглядывания в детали до генерализующего взгляда поверх границ.